давай шоль)

Эльма
хм...лови.)
1. Разбивая стекла.
2. "Имя скрывая, не замечаю, как таю я, таю я."
3.

Vicktor

.Рен
1. Секретарь на день.
2. "Вода чернеет у моста и за трубою два хвоста, берут за горло чьи-то лапы."
3.

Vicktor

* откашлялась *
Вельми понеже)

То исть, весьма вами благодарен ^^

Vicktor
даст исть фантастишь... Арбенина о.О"
тебе куда кидать зарисовочку?

Эльма
можно сюда.)

Vicktor
великовато для поста))) у тя в пч гомофобов нет?

Эльма
тогда у себя пости.)

у тя в пч гомофобов нет?
эээ...да вроде нет

Vicktor
эээ, типа тады сразу у Морги на сообществе))) шучу.
чуть позже енто сделаю. только ты мне скажи, а зарисовки надо было две - по картинке и по первому пункту или все-таки общую одну?

Эльма
ваще-то их три. два названия по котором пишуццо разные рассказы и картинка по которой так же пишеццо рассказ. хотя если получиццо обьеденить, то ниче такого.)

Vicktor
жили-были у медведицы три сына и звали их Тупка, Глупка и Умка.... (с) Вообщем я все соединил о.О"
Допишу и выложу. Ок.

"Бессонница"

Мне снится кошмар.
Мой отец не умеет открывать пачки сигарет. Уже много-много лет он курит, но так и не научился толково их вскрывать. А я, вот, практически не курю, но с пачками расправляюсь очень умело. Нервы. Тот, кто сильно нервничал когда-либо, знает как это – руки некуда девать. Я вот так вот вскрываю пачки. Любые. Из-под макарон, гречки, риса и из-под сигарет в частности. Но когда мне приснился кошмар, я почему-то разорвала подушку.
Перья летят во все стороны словно снег зимой, когда тепло и снегопад и очень красиво. Все такое пушистое. И я сижу в этой красоте, словно меня как куклу сюда посадил кто-то неведомый для полноты картины. Представьте: светлая от фонарей ночь, за окном неспешно падает снег и так же неспешно оседают на пол перья из разорванной подушки. Они кружат по комнате, и я как завороженная на них смотрю. Ни шелохнуться, ни дернуться – как приклеили.
Снилась мне вода. Она мне вообще часто снится, но сегодня особенно мучительно, более неприятно, чем обычно. Потому что обычно я не разрываю подушки, а тут, вот… Этот повторяющийся кошмар, когда ты уже видела этот момент много-много раз, и уже знаешь, что будет, но сделать ничего не можешь. И каждый раз, сон за сном я падаю в воду с самого большого моста в мире. Я не знаю, где он находится и какой название носит, и носит ли какое-нибудь вообще. Я не знаю, существует ли он в реальности, не знаю, ходят или ходили ли по нему люди. Но в моем кошмаре он вполне реальный. Даже мозоли на пятках, каждый раз, когда я просыпаюсь, говорят о том, что я ходила не по земле, и не по теплой весенней траве – я ходила по холодным камням, которыми вымощен мост. Я помню холод – я всегда мерзну, когда вижу ту осень, что осела на городе, в котором есть улица, на которой есть тот самый мост.
Я сижу в этой светлой темноте, среди перьев, как принцесса и курю. Комнату заполняет едкий запах табака. Им пропитывается все – мягкий диван, палас на полу, дорогие обои, комод у стены, цветы на подоконнике. Свежесть – та, что встречает меня по утрам, бесследно исчезает. Даже если я открою форточку – ничего не произойдет. Это закрытое помещение приобретает новый запах, новый вкус, новый смысл. Оно спасает меня от моего кошмара, отдаляет от того привычного, что каждый день окружает меня и дает спокойствие – так будет всегда. Вот сейчас так, как всегда – не будет.
Вместо оранжевого уютного света уличных фонарей я вижу зелень. Муть, которая сейчас пожирает белые перья вокруг меня. Эта зелень образовалась у меня в глазах после пачки выкуренных сигарет. Зелень сковывает, опутывает, обнимает и, обвиваясь вокруг меня, тянет куда-то в сторону. Я поддаюсь. Меня мутит, как будто бы мне сильно дали кулаком в живот или ладонью по шее. Меня мутит просто потому, что я силюсь вспомнить, как было хорошо до этого кошмара и понимаю, что уже один раз случившееся, никуда не денешь – оно случилось. И я двигаюсь в этом зеленом мареве, в сигаретном дыме, в своих тягучих, отвратительных мыслях. Мне становится нечем дышать и так мучительно хочется хоть одного глотка воздуха. Я думаю о том, что надо бы сказать отцу, что я выкурила все его сигареты и что пачку надо открывать спокойно, а не разрывать так, что она потом не закрывается, но эти мысли проходят как-то особняком, проплывают мимо. Я тяну к ним руки, но они, скованные зеленной мутью, не в состоянии двигаться с той же скоростью, что и мои мысли.
Я подхожу к окну и упираюсь лбом в стекло. На улице зима и ночь, и все такое на первый взгляд свежее. Но если спуститься вниз, с моего десятого этажа, выйти из подъезда и присмотреться, то сразу станет ясно, что чище, чем у меня дома не будет нигде. Потому что каждый день, изо дня в день тут надраиваются полы, чистятся полки, моется посуда и меняются пеленки. Тут, за стеклом, в аквариуме так удобно. Чисто, сухо и уютно – как в рекламе. Но даже если я сейчас открою окно, а я так или иначе его когда-нибудь открою, даже тогда ничего не изменится. Тут все равно будет какая-то муть. Во всем.
У меня замерз лоб. Я с трудом, переставляя ватные ноги, отхожу от окна и медленно иду к дивану. Сегодня, сейчас я не буду проветривать комнату. Я прямо в этом странном, выбивающимся из обычной колеи, дурмане лягу спать. Сейчас я выпью много-много снотворного и лягу спать прямо так – в тапочках, закованная в цепи своих мыслей. И мне приснится болото. Зеленое, тягучее и очень красивое – такое же, как моя жизнь.